В современной политике есть очень болезненный вопрос, на который за многие годы не найден однозначный ответ.
Где грань между борьбой за независимость и сепаратизмом?
Ведь практически всегда, когда одни борются за независимость своей национальности или своей территории, есть другие, кто считает это сепаратизмом и борется с ними.
Двусмысленность ситуации в том, что практически всегда, когда одним странам выгодно признать чье-то устремление к независимости его святым правом, наступает момент, когда такое стремление высказывает входящий в эту страну субъект, и данной стране приходиться отказываться от своих принципов и становиться на противоположную позицию.
Например, Великобритания, как современная просвещенная страна выступает за свободу наций на самоопределение. Так, в 2008 году она поддержала независимость Косово. Но как только ей напоминают про многолетнюю борьбу Северной Ирландии за отделение от Великобритании, ее толерантность улетучивается, и она начинает говорить о недопустимости сепаратизма.
Или, например, Испания. В составе Евросоюза она естественно поддерживает молодые независимые государства, освободившиеся от колониальной зависимости. Но как только речь заходит о басках и каталонцах, ее позиция резко меняется на противоположную.
Так же и Россия, которая поддержала отделение Приднестровья от Молдовы, Южной Осетии от Грузии, Донецкой и Луганской областей от Украины, вместе с тем в свое время не дала независимость Чечне и жестко пресекает любые поползновения со стороны автономных республик Татарстан, Башкирия и других.
Двусмысленность позиции всех этих стран налицо, что дает повод обвинять их в двойных стандартах и непоследовательности.
Надо признать, что за несколько столетий современной истории человечество так и не выработало четкой идеи решения данного вопроса.
Между тем, на мой взгляд, она существует.
Моя идея заключается в том, что у каждой национальности или территориальной единицы любой страны в принципе должно быть право на самоопределение. Но… при соблюдении двух условий. Первое: жители отделяемой территории должны на референдуме проголосовать большинством голосов за отделение. Второе: жители метрополии на референдуме должны большинством голосов дать свое согласие на отделении части своей страны. Далее. Если отделившаяся территория хочет присоединиться к другой стране, то нужно также провести два референдума: тех, кто хочет присоединиться, и тех, к кому хотят присоединиться.
Возможно, такой механизм покажется кому-то утопичным. Вроде бы нелепо ждать согласия граждан метрополии на отделение их территории. Например, сейчас кажется нереальным, чтобы вся остальная Испания, кроме самой Каталонии, дала согласие на ее отделение. Но… в современном просвещенном мире, когда язык силы и войны осуждается (во всяком случае, официально) единственный способ получить желаемое – это убеждать. Да, убеждать. В том числе и своих врагов. Если каталонцы хотят свободу без кровопролития, они должны убедить испанцев отпустить их. Как в любой пропагандистской кампании, они должны обойти каждый двор Испании, постучаться в каждый дом и долго и страстно убеждать испанцев дать свободу Каталонии. Чтобы позже, когда состоится референдум в Испании, хотя бы половина испанцев сказала «да». Аргументы могут быть разные. Например, обращение к гуманности. А может быть и банальный подкуп. Каталония может пообещать выплату Испании каких-то отступных (по сути – контрибуции). Испанцы также должны понимать, что их несговорчивость, может привести к затяжной открытой или скрытой войне, аналогичной баскской.
Да, такой путь длинен и кропотлив. Это гораздо сложнее, чем просто провести референдум у себя в Каталонии и объявить независимость. Однако какова ценность односторонних решений, если их не признает более сильный оппонент? Это прямой путь к войне.
Предлагаемый мной вариант хоть и труден, но, по крайней мере, дает надежду, показывает свет в конце тоннеля. Он направляет энергию борцов за независимость в мирное, цивилизованное поле пропаганды и агитации вместо сталкивания их на единственный оставшийся путь – путь войны и терроризма.
Комментарии